Аудиотекст читает заслуженный артист России Олег Мартьянов.
Другая, весьма значительная ветвь самопознания состоит в знании истинных побуждений и источников наших действий.
Это знание нередко приобретается великими усилиями, но без него мы часто подвергаемся опасности впасть в заблуждение относительно своих действий и ошибочно думать о некоторых из наших поступков.
Не только возможное, но для многих самое естественное состояние - не знать главных побуждений своего поведения. Если мы внимательно проверим наши намерения и глубже проникнем в наше сердце, то обнаружим, что очень часто бываем обмануты ими, когда они уверяют нас, что мы действуем с лучшими намерениями, хотя на самом деле это не так. Мы показываем и публично признаем, что действуем во славу Божию и в соответствии с религиозными воззрениями, тогда как на самом деле под этим скрываются наши временные выгоды и тайное тщеславие. Думая служить Богу, мы иногда служим только Мамоне. Как в истории с Ииуем: «Встретил Ииуй братьев Охозии, царя Иудейского, и сказал: кто вы? Они сказали: мы братья Охозии, идем узнать о здоровье сыновей царя и сыновей государыни. И сказал он: возьмите их живых. И взяли их живых, и закололи их – сорок два человека, при колодезе Беф-Екеда, и не осталось из них ни одного» (4 Царств X. 13, 14). Мы хвалимся ревностью к Господу, тогда как одушевляемся огнем природных страстей, прикрывая мнимым благочестием дух властолюбия и делаем наставления другим для того только, чтобы высказать свою к ним неприязнь.
Многие ходят в церковь только по привычке или из любопытства, желая, чтобы окружающие сочли это за благочестие. Внешне они делают это как бы для служения Богу и спасения души, а тайное, внутреннее побуждение заключается в том, чтобы их заметили с хорошей стороны. Щедрость и раздача милостыни нередко происходят от тщеславия, хотя и могут казаться благочестивыми действиями, проистекающими из христианской любви, дружелюбия, а не самости. Благодаря таким побуждениям, мы не только можем приобретать уважение в глазах других, но даже и в своих собственных, в то время как обманываем других, собственное сердце обманывает нас самих, а из всех возможных обманов самообольщение опаснее всего, потому что мы о нем и не подозреваем.
Мы довольно близко рассмотрели здесь интересующий нас предмет, но он так глубок, что мы никогда не дойдем до его дна, и, невзирая на то, что пришли к источнику настоящих мотивов наших поступков, мы никогда не будем в состоянии верно о них судить.
В наших глазах и глазах всего мира они будут казаться не тем, чем являются перед взором Господа, потому что суды Божьи не как суды человеческие: человек судит по наружности, а Бог взирает на сердце: «Но Господь сказал Самуилу: не смотри на вид его и на высоту роста его; Я отринул его; Я смотрю не так, как смотрит человек, ибо человек смотрит на лицо, а Господь смотрит на сердце» (1 Царств XVI, 7). Оттого то, что высоко в глазах людей, часто бывает мерзостью перед очами Божьими:«Он сказал им: вы выказываете себя праведниками перед людьми, но Бог знает сердца ваши: ибо, что высоко у людей, то мерзость перед Богом» (Луки XVI, 15). «Всякий путь человека прям в глазах его, но Господь взвешивает сердца» (Притчи Сол. XXI, 2).