Истинное самопознание всегда порождает смирение.

   Гордость является следствием незнания самого себя.  Причина самодовольства и надменности в людях заключается в том, что они не знают своих собственных недостатков. А почему? Потому что им ненавистно наблюдение за собой. Пусть только человек обратит взоры свои внутрь себя, испытывая и познавая собственное сердце, - и он вскоре увидит много причин для смирения. В Св. Писании Псал. XXXIX. 18: «Я же беден и нищ, но Господь печется о мне. Ты - помощь моя и Избавитель мой; Боже мой! не замедли». Иов. XLII. 2-6: «Знаю, что Ты все можешь и что намерение Твое не может быть остановлено. Кто сей, помрачающий Провидение, ничего не разумея? Так, я говорил о том, чего не разумел, о делах чудных для меня, которых я не знал… Поэтому я отрекаюсь и раскаиваюсь в прахе и пепле». Можно видеть, каков язык самопознания. Подлинно, нищ я и убог! Псал. XXI. 7: «Я же червь, а не человек, поношение у людей и презрение в народе».

   Почему молодые люди так заняты собой, так заносчивы и дерзки? Не от того ли, что они не посвящали ни времени, ни трудов на приобретение познания самих себя?

   И от чего в престарелых людях так часто обнаруживаются и гордость, и упрямство, как не от того, что они состарились в неведении самих себя? А ведь даже малая степень самопознания могла бы целебно воздействовать на непомерное самодовольство.

   Смирение столь же необходимо для спасения, сколь самопознание необходимо для смирения.

   Самопознание действительно может предохранять от того самодовольного расположения души, которое слишком легко вкрадывается в самые лучшие умы и заражает их, в особенности у тех, кто стремится к необыкновенным высотам благочестия. Тут одно самопознание может предохранять от религиозного самодовольства или духовной гордыни, неприметно вкрадывающейся в сердце. Без основательного самопознания и наблюдения за собой гордыня заражает дух и искажает сами добродетели (делая их притворными), прежде чем мы это заметим; и такая гордыня, усиливаясь, мало-помалу превращает христианский дух в фарисейский.

   Если бы мне позволено было выбрать себе судьбу, то я бы предпочел терпеть лишение духовных утешений, чем купаться в них, потеряв смирение. И это действительно так. Да будет кающийся и сокрушенный дух всегдашним моим уделом! Я желаю быть таким любимцем Неба, чтобы никогда не забывать, что я и есть первый среди грешников. Познание высоких таинств христианской веры и восхитительное созерцание Бога и будущего состояния суть весьма желанные преимущества, но любовь, которая учит, предпочтительнее высших совершенств кичащегося разума. Конечно, для нас гораздо полезнее те духовные преимущества, которые усиливают нашу скромность, пробуждают осторожность и располагают к недоверию себе и самоотвержению.

   Люди, вышестоящие перед очами Бога, пребывают ниже всех в своем собственном мнении: «Я же червь, а не человек, поношение у людей и презрение в народе». Преимущество их состоит в кротости и чистосердечии, а не в высокопарности и бахвальстве, свойственным ложному благочестию, которое хочет, чтобы его замечали и любовались им. Об этом предмете превосходно говорится в 3-й книге «О подражании Христу» Фомы Кемпийского, гл. 7.